Введение

Николай Иванович Новиков сыграл огромную роль в истории русского просвещения, которую нельзя оставить без внимания: "Новиков был одной из тех великих личностей в истории, которые творят чудеса на сцене, по необходимости погруженной во тьму, - одним из тех проводников тайных идей, чей подвиг становится известным лишь в минуту торжества этих идей" (Герцен, 1956). Этот человек стал легендой еще при жизни: его хвалили и ругали, ему подражали и писали на него доносы, он был обласкан властью и заключен в Шлиссельбургскую крепость, его называли героем и незаслуженно наказанным, одни считали и считают Н.И. Новикова убежденным масоном, другие решительно отвергают его преданность масонским идеям. "Всякий образованный человек знал его", он был человеком, в котором "жило страстное стремление к добру и свету, и в характере которого лежал запас такой энергии, какая редко встречается". Новиков верил в абсолютную "божественную истину" и считал человека "истинным и великим орудием" милосердия Бога. Он старался при помощи образования и науки, издания книг и журналов улучшить нравственное состояние общества, этой цели служила и его благотворительная деятельность - "бесплатная аптека, раздача хлеба крестьянам, денежная помощь неимущим", он ставил превыше всего "общественное дело", которое ведет "к истинному благу отечества", никогда не действовал в одиночку, а всегда окружал себя близкими по духу друзьями

Краткая биография Н.И. Новикова

Николай Иванович Новиков родился 27 апреля 1744 года в родовом поместье отца своего, отставного статского советника Ивана Васильевича, в селе Авдотьине Коломенского уезда Московской губернии. Отец Новикова служил при императоре Петре I во флоте, а затем, при Анне Иоанновне, в чине капитана перешел в статскую службу; при императрице Елизавете Петровне он вышел в отставку статским советником. У Ивана Васильевича было порядочное состояние: 700 душ крестьян, частью в Калужской, частью в Московской губерниях, и деревянный дом в Москве у Серпуховских ворот. После его смерти состояние это перешло к жене, а от нее к детям, которых у Ивана Васильевича, кроме сына Николая, было еще трое: сын Алексей, моложе Николая Ивановича, и две дочери.

О детских годах Николая Ивановича имеется немного сведений. Известно только, что он рос в благочестивой семье и сам был религиозен с раннего возраста; известно также и о том, что грамоте учил его сельский дьячок, который, конечно, не мог передать ему никаких сведений, кроме уменья читать, да, может быть, с грехом пополам писать. Однако родители Новикова сознавали потребность в большем образовании для своего сына и в 1758 году отвезли его в Москву, где с 12 января 1755 года существовал уже университет, а совместно и одновременно с ним была основана дворянская гимназия. В эту-то гимназию, во французский класс, как значится по спискам, и отдан был Николай Иванович. Пробыл он там три года. Преподавание в этой гимназии велось в то время крайне плохо. Учился он, по-видимому, плохо, потому что после трехлетнего пребывания в гимназии был исключен из нее "за леность" и "нехождение в классы", как значится в "Московских ведомостях" того времени. О плохих успехах Новикова свидетельствует также и то, что после трехлетнего пребывания во французском классе он совершенно не усвоил себе этого языка и впоследствии говорил о себе как о человеке, совершенно невежественном в иностранных языках.

Итак, в 16 лет Новиков поневоле окончил курс образования и поступил, по обычаю большинства молодых дворян, на военную службу. Отец его за два года перед тем умер. Новиков вступил на службу в лейб-гвардии Измайловский полк в январе 1762 года, как раз при воцарении Петра III. Служба при этом государе была тяжелой, и Новикову пришлось волей-неволей посвящать все свое время трудным и непривычным для него занятиям.

Однако обстоятельства изменяются скоро в благоприятную для него сторону. 28 июня 1762 года произошел государственный переворот. Екатерина была провозглашена императрицей. Измайловскому полку, начальник которого, граф Разумовский, многие офицеры и даже две роты солдат были посвящены в заговор, - суждено было сыграть видную роль в этом перевороте. Новиков стоял на часах у подъемного моста, перекинутого через ров, окружавший казармы, когда туда приехала Екатерина в сопровождении Алексея Григорьевича Орлова. Измайловцы первые приняли присягу Екатерине и получили за это много наград. Новиков был произведен в унтер-офицеры.

В 1767 году, когда начали отправлять в Москву молодых гвардейцев для занятия письмоводством в комиссии депутатов для составления нового Уложения, Новиков был взят в числе прочих как человек, выделявшийся образованностью среди своих товарищей. В комиссии он вел дневные записки по 7-му ее отделению и журналы общего собрания депутатов. Последние Новиков читал при докладах самой императрице, которая таким образом лично его узнала.

Участие Новикова в занятиях комиссии имело, вероятно, большое влияние на его последующую деятельность. Тут перед ним открывались разнообразные вопросы русской жизни, высказывались различные мнения участников комиссии; он знакомился с русским судоустройством, с положением и бесправием крестьян; словом, перед ним развернулась полная картина русской жизни, со всеми ее темными сторонами и невежеством не только низших, но и высших классов. Мысль его невольно должна была сосредоточиться на двух вещах: на необходимости просвещения и борьбы с дикостью и невежеством средствами сатиры, для которой русское общество давало обильный материал.

Окончив работать в комиссии, Новиков вернулся в Петербург. К этому времени в нем уже, вероятно, созрело решение посвятить свои силы литературе и отечественному просвещению. В 1768 году, будучи произведен в прапорщики лейб-гвардии Измайловского полка, он вышел в отставку поручиком армии.

Еще раньше, по достижении совершеннолетия, Николаю Ивановичу и брату его Алексею, за выделом матери и сестер, досталось около 400 душ: 250 в Мещовском уезде Калужской губернии, небольшая деревня в Дмитровском уезде Московской губернии и 130 душ в Коломенском, а вместе с тем Авдотьино и дом в Москве.

Можно, условно разделить просветительскую деятельность на два периода: первый продолжался от 1769 до 1779 года. В течение его Новиков занимается изданием в Петербурге сатирических журналов, а также собиранием и изданием материалов по отечественной истории и литературе. К этому же периоду относится начало издания журнала "Утренний свет", религиозно-нравственное направление которого свидетельствует о вступлении Новикова на путь масонства.

Ко второму периоду, длившемуся от 1779 до 1791 года, относится типографская и издательская деятельность его в Москве .

Незадолго до кончины Сталина, весной 1952 года, начальник Главного управления охраны Министерства государственной безопасности СССР Н.С. Власик был переведен для дальнейшей службы на Урал и впоследствии арестован. Было создано Управление охраны МГБ СССР, которое по совместительству возглавил министр государственной безопасности С.Д. Игнатьев. Однако фактически его обязанности исполнял опытнейший офицер Николай Петрович Новик. В интервью «Кремль-9» он рассказывает о некоторых подробностях этого периода жизни вождя.

Как произошла ваша первая встреча со Сталиным?

Семен Денисович Игнатьев, став начальником Управления охраны, вызвал меня к себе, рассказал о своем назначении и сказал, что хочет меня рекомендовать на должность своего заместителя. Где-то в двадцатых числах июля 1952 года мы с ним поехали на «Ближнюю дачу». Это было в начале первого ночи. Конечно, тогда я очень волновался. Когда я вошел, Сталин стоял спиной к двери и курил трубку. Я поздоровался, он, не оборачиваясь, кивнул: «Садитесь». У меня - мысль: «Генералиссимус стоит, а я сижу?» И тут же вскочил со стула. Сталин подошел: «Сидите, сидите...» Он посмотрел на меня и спросил, служил ли я в погранвойсках. Я сказал, что не служил, потому что учился и имел отсрочку. Сталин поинтересовался: «Кто ваши родители, какая семья?» Я коротко рассказал о себе. И заверил: «Сделаю все, товарищ Сталин, чтобы справиться с возложенными на меня обязанностями!» Он думал минуты две-три, прежде чем сказать: «До свидания». Я встал, щелкнул каблуками и вышел.

С вашим приходом кадровый состав управления поменялся?

Еще до моего назначения проходило большое сокращение личного состава, и я уже заканчивал эту работу. В наше подразделение брали только архипроверенных людей, имеющих хорошую физическую подготовку. Сокращали в основном тех, у кого была достаточной выслуга лет. А так, ничего особенно не изменилось после того, как меня назначили на эту должность.

Любопытно, как складывались отношения Сталина и офицеров его охраны? Они ограничивались только рамками официального общения?

К моему удивлению, он очень многих знал по имени и фамилии. К Сталину обращались только «товарищ Сталин», и никогда по имени-отчеству. А в службе наших сотрудников, работавших с ним, были довольно интересные моменты. Например, иногда Сталин выходил утром и спрашивал первого встретившегося ему офицера: «Как вы думаете, сколько сейчас градусов?» Тот давал приблизительный ответ. Сталин, бывало, так поинтересуется у трех - четырех человека, а потом все вместе проверяют по градуснику. Ближе всех к точной температуре оказывался Сталин. Потом градусники были установлены чуть ли не на каждом посту. Еще он мог спросить у сотрудника охраны про расстояние, например, от места, где он стоит, и до какого-нибудь дерева. После этого искали рулетку и измеряли. В скором времени чуть ли не у каждого офицера была в кармане рулетка. Такие моменты можно назвать определенной разрядкой.

Говорят, Сталин очень не любил, когда ему пытались помочь в каких-то мелочах?

Да, например, во время прогулки у него часто загибались галоши, и когда кто-нибудь из наших сотрудников пытался поправить их, Сталин это немедленно пресекал. Как-то на «Ближнюю дачу» к Сталину приехал Ворошилов. В момент встречи Иосиф Виссарионович не обратил внимания на завернувшийся лацкан своего пальто, и Ворошилов стал пытаться его поправить. В ответ Сталин слегка ударил его по его руке и сказал: «Сам справлюсь».

Он, в основном, работал на «Ближней даче»?

Сталин проводил там большую часть времени. Ведь на «Ближней» очень чистый воздух и плотный лесной массив. Мы регулярно брали пробы воздуха, которые подтверждали хорошую экологическую обстановку. О результатах замеров докладывалось Сталину. Я не исключаю, что наряду с близостью дачи к Кремлю он учитывал и этот фактор, выбрав дачу в качестве основного места работы. Сюда приглашались многие члены Политбюро, крупные специалисты в области танкостроения, самолетостроения и моторостроения. Посетителей кормили обедом. Я где-то прочитал, что Сталин злоупотреблял пивом и угощал гостей. Ничего подобного, он пил только сухое грузинское вино в малых количествах.

Кстати, правда ли то, что Сталин сам готовил наливки?

Да, Сталину доставляли из Грузии указанные им марки вин, а затем он называл хозяйственнику сорта ягод и их пропорции для добавления в вино. Это могли быть малина, смородина или ежевика. На бутылки наносилась дата закупоривания. Через определенное время их вскрывали, содержимое процеживали и затем снова герметично закрывали. Таким образом, если я не ошибаюсь, было заготовлено десять или даже больше бутылей с наливками, которые хранились в подвале. Правда, пил ли он сам этот напиток и угощал ли кого-нибудь, сказать не могу.

А ведь как-то раз он хотел уничтожить весь этот запас.

Однажды Сталин отдал такое распоряжение. Я сообщил коменданту об указании охраняемого лица, но советовал не торопиться с выполнением. Ведь уничтожить - это одна минута – молотком ударил по бутылке, и все. И как в воду глядел. Через 8 дней Сталин вызвал хозяйственника и спросил: «Вы все уничтожили»? Тот ответил: «Товарищ Сталин, еще не успел». «Оставьте», – сказал Сталин. Это было немного странно с его стороны, ведь он был исключительно аккуратный человек и совершенно не терпел непорядок.

На период вашей работы в качестве заместителя начальника Управления охраны МГБ СССР в 1952 г.– начале 1953 года пришелся самый разгар «дела врачей». Сталин действительно боялся отравления?

Он, конечно, переживал и, видимо, верил в те показания, которые каждый день посылались ему в опечатанных конвертах. Позднее мне тоже случалось читать эти показания, и у меня сложилось впечатление, что они надуманные, «выдавленные» следователями. Например, вспоминаю, что один из врачей давал показания на вопрос о том, как он готовил покушение на Сталина. Он утверждал, что готовил убийство не пулей и не оружием, а с помощью медицинских средств, рассказывая: «Вот я лежу дома, не сплю и думаю, какие и в какой пропорции смешать лекарства, которые нередко приходится употреблять Сталину, как любому болевшему, чтобы не возникло никакого подозрения». Но не вызывает удивления случай, когда заболевший гриппом Сталин приказал выбросить медикаменты, оставленные врачами. И отправил одного из сотрудников дачи в сельскую аптеку, перечислив названия лекарств и «легенду»: «Скажешь, что это для твоей бабушки».

Во многих источниках отмечается, что в тот период в характере Сталина появилась чрезмерная подозрительность.

Это действительно так. Однажды, отправляясь с «Ближней дачи» в Москву, Сталин приказал водителю и охране изменить наезженный маршрут. А была зима, и тяжелая машина зарылась в снег. Тогда Сталин с большим недовольством сказал: «Вы меня под пули возите! У вас только один путь!»

Николай Петрович, насколько часто его посещали здесь дети?

Дети Сталина посещали его, но я бы сказал, нечасто. Мне случилось быть свидетелем приезда сына Сталина на день рождения к отцу. Время было около двенадцати дня, а Василий был уже, мягко выражаясь, подшофе. В качестве подарка он принес ящик из дерева. Как оказалось потом, это был очень красивый набор инструментов. Известно, что Сталин поделками не занимался, ввиду отсутствия свободного времени. Этот подарок он вернул сыну, а тот, выйдя из комнаты, швырнул его на стол дежурного. Когда сын ушел, Сталин стоял, сложив руки перед собой, и с грустным видом качал головой.

В каком состоянии Сталин находился в последний год своей жизни? Кто-то говорит, что он до конца своих дней был в прекрасной физической форме, другие утверждают, что он все-таки очень сильно сдал в последний год.

Конечно, здоровье у него в последний год жизни было не таким, как ранее. Иногда он выглядел усталым. Был случай, когда на «Ближней даче» он не сумел перешагнуть канавку. Он чуть подпрыгнул и ухватился за березку, если бы не ухватился, наверное, упал бы. Сотрудник личной охраны не может быть так близко, чтобы даже в таких случаях подхватить. Тогда Сталин прокомментировал: «Вот проклятая старость». Тем не менее я могу сказать, что он очень много работал. Часто он устраивал заседания, которые затягивались до трех-четырех часов ночи.

Николай Петрович, как вы узнали о смерти Сталина? Ведь в этот момент вы находились в больнице?

В конце февраля я проводил ночное совещание с руководством подразделений по различным оперативным и хозяйственным вопросам. Примерно в два-три часа ночи у меня сильно заболел живот, да так, что мое недомогание заметили даже товарищи, которые сидели за столом – в совещании участвовало около 20 человек. Меня отвезли в больницу и прооперировали: оказалось, гнойный аппендицит. И как раз в то время, пока я лежал в больнице, умер Сталин.

Какие выводы потом сделали из рассказов коллег?

Да, они мне сообщили, что Сталин несколько часов лежал в комнате, и никто не входил, никто его не поднимал и никакую помощь не оказывал. В данном конкретном случае, на мой взгляд, руководитель должен был принять меры, чтобы оказать медицинскую помощь. Никто не осудит человека, который взял на себя смелость оказать медицинскую помощь. Здесь же люди не могли решиться зайти в его комнату. Но позже, когда зашли, то увидели лежащего на полу Сталина и немедленно доложили Игнатьеву, а тот, в свою очередь, в Политбюро. В этой ситуации необходимо было обеспечить максимально быструю доставку врачей, а не ждать каких-то решений. Случилась такая внештатная ситуация, которая в инструкции не описана, и они не знали, как в данном случае поступить.

Как складывалась ваша дальнейшая служба в органах госбезопасности после этих событий?

Некоторое время я никого не интересовал. Позже меня пригласили кадровики и предложили пост начальника Тульского Управления. Я сказал, что это высокая и достойная должность, но я только недавно был переведен с периферии. Ведь до этого работал в Казахстане, в Белоруссии. Только в 1949 году я оказался в Москве, получил здесь квартиру, перевез всю семью. Однако меня заверили, что выше должности заместителя начальника отдела просто не было в тот момент. Я согласился и стал заместителем начальника отдела по эмиграции в разведывательном подразделении. Спустя несколько месяцев я возглавил это подразделение. И таким образом десять лет я достаточно успешно проработал в разведке, в том числе четыре с половиной года - в Вене.

В начале 1762 г. поступил на службу в Измайловский полк и, как часовой у Измайловских казарм в день воцарения Екатерины II , был произведен в унтер-офицеры. Уже во время службы своей в полку Новиков обнаруживал "вкус к словесным наукам" и склонность к книжному делу; издал две переводные французские повести и сонет (1769). В 1767 г. Новиков был в числе молодых людей, которым в комиссии депутатов для сочинения проекта нового уложения поручено было ведение протоколов; поручение это императрица считала делом высокой важности и предписала "к держанию протокола определить особливых дворян с способностями". Новиков работал в малой комиссии о среднем роде людей и в большой комиссии. Участие в работах комиссии ознакомило его со многими важными вопросами русской жизни и с условиями русской деятельности и сделало его лично известным Екатерине. В 1768 г. Новиков вышел в отставку и вскоре стал издавать еженедельный сатирических журнал "Трутень" (1769 - 70); 3-е изд. П.А. Ефремова, Санкт-Петербург, 1865). Он вступил в борьбу с господствовавшей тогда в русском обществе галломанией, которая из всей французской просветительной философии XVIII в. усвоила один лишь вольтеровский смех, превратив его в безразборчивое зубоскальство. Журналы Новикова дают яркие изображения львов и львиц тогдашнего большого света, щеголей и щеголих, петиметров и кокеток. "Трутень" вооружался против злоупотреблений помещичьей властью, против неправосудия и взяточничества, выступал с обличениями против очень влиятельных (например, придворных) сфер. По вопросу о содержании сатиры "Трутень" вступил в полемику со "Всякой Всячиной", органом самой императрицы; в полемике этой принимали участие и другие журналы, разделившиеся на два лагеря. "Всякая Всячина" проповедовала умеренность, снисходительность к слабостям, осуждая "всякое задевание особ". "Трутень" стоял за смелые, открытые обличения. Борьба была неравная; "Трутень" должен был умерить тон, отказаться от обсуждения крестьянского вопроса, а затем и совсем прекратился, не по воле издателя. В 1772 г. Новиков выступил с новым сатирическим журналом - "Живописцем", лучшим периодическим изданием XVIII века (восемь изданий, в том числе три в XIX в. Такой успех журнала сам Новиков объяснял тем, что он пришелся по вкусу мещан, ибо "у нас те только книги четвертыми и пятыми изданиями печатаются, которые этим простосердечным людям, по незнанию ими чужестранных языков, нравятся". "Живописец" проводил те же идеи, что и "Трутень": в ряде статей, из которых одни принадлежали И.П. Тургеневу, другие приписывались Радищеву, он горячо ратовал против крепостного права. Скоро "Живописец" вынужден был заменить живую сатиру на современные нравы серьезными статьями отвлеченного содержания, а затем и совершенно прекратился (1773). Новая попытка в том же направлении была сделана Новиковым по более узкой программе: в 1774 г. он стал издавать "Кошелек" (переиздан А.Н. Афанасьевым в 1856 г.) - журнал, специально направленный против галломании. Его нападки против нравов светского общества возбудили сильное неудовольствие в придворных сферах, и журнал прекратился на девятом номере, причем издатель, как гласит предание, подвергся и личным преследованиям. Противовес модному французскому воспитанию Новиков пытался найти в добродетелях предков, в нравственной высоте и силе старых русских начал. Он выпустил ряд исторических изданий, которые должны были содействовать укреплению национального самосознания и дать "начертание нравов и обычаев наших предков", чтобы мы познали "великость духа их, украшенного простотой". Таковы: "Древняя Российская Вивлиофика" (издание ежемесячное, 1773 - 75; 2-е изд. 1788 - 91; нов. изд. 1894); "Древняя Российская Идрография" 9 т. I, 1773; описание московского государства, составленное при Феодоре Алексеевиче); "Повествователь древностей Российских, или Собрание достопамятных записок по Истории и Географии Российской" (ч. 1, 1776; материалы из него вошли потом во 2-е изд. "Вивлиофики"); "История о невинном заточении боярина А.С. Матвеева" (М., 1776; 2-е изд., 1795); "Скифская история из разных иностранных историков,

паче же из Российских верных историй и повестей, от Андрея Лызлова прилежными трудами сложенная и написанная лета 1692" (1776; 2-е изд., М., 1787; как и "Идрография", издана с целью "обличения несправедливого мнения тех людей, которые думали и писали, что до времени Петра Россия не имела никаких книг, кроме церковных"). Новиков понимал необходимость в издании исторических памятников палеографической точности, свода разноречий, составления алфавитных указателей и т. п., иногда прилагал эти приемы при пользовании несколькими списками; но его издание актов и летописей, напечатано в "Вивлиофике", и в свое время признавалось неисправным. Это, однако, не умаляет исторического значения "Вивлиофики", поныне представляющего значительный научный интерес. Материал для своих изданий памятников старины Новиков черпал из древлехранилищ частных и церковных, а также государственных, доступ к некоторым разрешен Новикову императрицей в 1773 г. Он и сам составил собрание рукописей исторического содержания. Много материалов доставляли ему Миллер, князь Щербатов, Бантыш-Каменский и др., а равно и Екатерина II, поддержавшая издание "Вивлиофики" щедрыми субсидиями. Отношения императрицы к Новикову за этот период его деятельности вообще отличались благосклонностью. По мнению А.И. Незеленова, на Новикова подействовала мысль "Всякой Всячины", что лучше исправлять нравы изображением добрых примеров, чем сатирой; отсюда его исторические издания. Императрица, в свою очередь, в своих комедиях начала бичевать (хотя и слабее "Трутня") галломанию и жестокое обращение с крепостными и, до известной степени, прониклась любовью к русской старине. В своих взглядах на русскую старину Новиков не всегда отличался устойчивостью. Древние российские государи, по его словам, "яко бы предчувствовали, что введением в Россию наук и художеств наидрагоценнейшее российское сокровище - нравы погубятся безвозвратно"; но вместе с тем он - ревностный приверженец просвещения, почитатель Петра Великого и тех людей, труды которых на пользу русского просвещения он любовно заносит в свой "Опыт исторического словаря о российских писателях", появившийся в 1772 г. (см. Библиография, VI, 492). Исход из колебаний и противоречий Новиков нашел в масонстве. Первые связи Новикова с масонством начались в Петербурге. Друзья еще в 1775 г. зазывали его в масонство, но Новиков долго колебался, не желая связывать себя клятвой, предмет которой ему был неизвестен. Масоны очень дорожили вступлением Новикова; вопреки своим правилам, они сообщили ему содержание первых трех "степеней" до вступления его в ложу. Новиков не был удовлетворен елагинской системой, в которую он вступил, и только позже он нашел "истинное" масонство в системе Рейхеля, в которой "было все обращено на нравственность и самопознание". В 1777 г. Новиков выпустил 22 номера "Санкт-Петербургских Ученых Ведомостей" (2-е изд. А.Н. Неустроева, Санкт-Петербург, 1873), выходивших еженедельно и примыкавших еще к первому периоду его деятельности. Это был журнал ученой и литературной критики, поставивший себе целью, с одной стороны, сблизить русскую литературу и науку с ученым миром Запада, с другой - выставлять заслуги отечественных писателей, особенно исторических. Нравоучительный элемент в "Ведомостях" весьма слаб. Он становится господствующим в "Утреннем Свете" (1777 - 80), ежемесячном журнале, который Новиков, прекратив "Ведомости", стал издавать с сентября 1777 г., в Петербурге, а с апреля 1779 г. - в Москве. Здесь явились "Нощи" Юнга, "Мнения" Паскаля, переводы из немецких писателей, моралистов, пиэтистов и мистиков. "Утренний Свет" издавался Новиковым при содействии кружка единомышленников, в числе которых были М.Н. Муравьев и И.П. Тургенев, и с целями благотворительными: весь доход с издания предназначался на устройство и содержание в Петербурге первоначальных народных училищ. В этом сказались уже две основные черты позднейшей деятельности Новикова: умение организовать общественную самодеятельность и стремление работать на пользу просвещения. Обращение к подписчикам журнала, с приглашением содействовать образованию училищ, в

ызвало обильный приток пожертвований. Уже в ноябре 1777 г. Новиковым открыто было училище при церкви Владимирской Божьей Матери, на 30 и 40 человек, с пансионерами и приходящими учениками, платными и даровыми, впоследствии названное Екатерининским. В следующем году было открыто второе училище (Александровское, при церкви Благовещения на Васильевском острове). В 1779 г. Херасков - куратор Московского университета и масон, предложил Новикову взять в аренду университетскую типографию и издание "Московских Ведомостей". Новиков переехал в Москву, и здесь начинается третий и наиболее блестящий период его деятельности. В Москве Новиков нашел кружок масонов, людей, преданных тем же интересам нравственности и самопознания (И.В. Лопухин, С.И. Гамалея, И.Е. Шварца, кн. Трубецкой и Черкасский, И.В. Тургенев, несколько профессоров университета, княгиня В.А. Трубецкая). В этом кружке теоретическая мысль Новикова окончательно окунулась в масонство, не остановившись и перед розенкрейцерством, с его алхимическими бреднями. Но этот мистический туман не помешал просветительной деятельности Новикова, нашедшей большую опору в И.Е. Шварце, с которым Новиков "сделался на всю жизнь, до самой смерти Шварца, неразлучным". Быстро приведя в порядок и значительно расширив университетскую типографию, Новиков менее чем в три года напечатал в ней больше книг, чем сколько вышло из нее перед тем в 24 года. Новиков поднял и значение "Московских Ведомостей", к которым стал прилагать прибавления разнообразного содержания; число подписчиков увеличилось всемеро (с 600 до 4000). В 1781 г. Новиков издавал продолжение "Утреннего Света", под названием "Московского ежемесячного издания"; затем следовали в 1782 г. "Вечерняя Заря", в 1784 - 1785 гг. - "Покоящийся Трудолюбец", в котором Новиков возобновил свою борьбу с крепостным правом. Своей издательской деятельностью он хотел создать обильный и доступный запас полезного и занимательного чтения для обширного круга читателей, не ограничиваясь пропагандой своих мистических воззрений. На 448 названий книг, изданных Новиковым, насчитывается 290 книг светского содержания, а также значительное число книг духовного содержания, не касающихся масонства. Считая книгопечатание "наивеличайшим из всех изобретений", общественную самодеятельность - надежнейшим орудием к распространению просвещения, Новиков еще в "Живописце" 1773 г. высказал мысль об учреждении "Общества, старающегося о напечатании книг". Мысль эта, восполненная идеей Шварца о подготовлении, при посредстве университетских сил, надежных учителей, была осуществлена в "Дружеском Ученом Обществе", которое затем слилось с типографической компанией, учрежденной в 1784 г. со складочным капиталом в 57 500 р. и с поступившим от Новикова запасом книг на 320 000 р. по продажной цене. Ежегодный доход компании превышал 40 000 р., достигая в иные годы 80 000 р.; после закрытия компании в 1791 г., несмотря на обширный сбыт изданных ею книг, их оставалось еще без малого на 700 000 р., не считая 16 856 книг сожженных (как зловредные), и 7 158 книг, переданных в университет и заиконоспасскую академию. С целью удешевления книг Новиков вступил в сношения со всеми существовавшими тогда книжными лавками, заводил комиссионеров, отпускал книгопродавцам на льготных условиях товар в кредит, иногда десятками тысяч экземпляров, устраивал книжную торговлю не только в провинциальных городах, но и в деревнях. В Москве, где до тех пор существовали только две книжных лавки, с оборотом в 10 000 р., при Новикове и под его влиянием число их возросло до 20, и книг продавали они ежегодно тысяч на двести. Он же учредил в Москве первую библиотеку для чтения. Люди, близкие к тому времени и к самому Новикову, утверждали, что он не только распространил, но и создал у нас любовь к наукам и охоту к чтению. Сквозь вызванную им усиленную работу переводчиков, сочинителей, типографий, книжных лавок, возбужденные изданными им книгами и журналами толки, стало, по замечанию В.О. Ключевского, пробиваться то, с чем еще незнакомо было русское просвещенное общество: общественное мнение. Наряду с книгоиздательскими

предприятиями Новикова шла и педагогическо-благотворительная деятельность его кружка. Последняя достигла наибольшего развития в голодный 1787 г., когда Новиков в широких размерах оказывал помощь голодающим. Средства к этому доставил гвардейский офицер Григорий Максимович Походяшин, сын уральского горнозаводчика, который отдал в распоряжение Новикова все свое громадное состояние и, умирая в бедности, услаждал свои последние минуты тем, что с умилением смотрел на портрет Новикова, указавшего ему истинный путь жизни. Деятельность Новикова была в полном расцвете, когда над ним собиралась уже гроза. Прежде всего заявила к нему претензию (в 1784 г.) комиссия народных училищ за перепечатку некоторых учебников, ею изданных. Новиков делал это по распоряжению московского главнокомандующего Чернышева и не для прибыли, а для того, чтобы в продаже было достаточно учебных книг по дешевой цене; но Чернышев тем временем умер, и Новикову пришлось выдать комиссии вознаграждение. Напечатанная Новиковым "ругательная" история иезуитов, которым покровительствовала императрица, была запрещена. В 1785 г. было повелено составить изданиям Новикова опись и передать их на рассмотрение московского архиепископа Платона, который должен был также испытать в вере самого Новикова. В своем донесении (января 1786 г.) архиепископ Платон разделил издания Новикова на три разряда: одни он считал весьма полезными при бедности нашей литературы; других, мистических, он, по его словам, не понимал; третьи, составленные французскими энциклопедистам, он считал зловредными. О вере Новикова Платон писал: "молю всещедрого Бога, чтобы во всем мире были христиане таковые, как Новиков". В марте 1786 г. Новикову была вновь разрешена торговля книгами, но часть их была опечатана. Отзыв Платона не рассеял недоверия Екатерины к Новикову. Еще задолго до истечения срока контракта Новикова на аренду университетской типографии императрица не раз повторяла распоряжение, чтобы типографию больше Новикову не отдавать. Потеря университетской типографии (1789) была для Новикова весьма чувствительна, хотя в распоряжении его и остались типографии компании. В 1790 г. в Москву назначен был главнокомандующим князь Прозоровский, человек невежественный, жестокий. Он посылал на Новикова доносы, вызвавшие командировку в Москву графа Безбородко для производства негласного дознания. Безбородко не нашел никаких поводов к преследованию Новикова. В 1791 г. Новиков вынужден был, однако, прекратить существование типографической компании. В апреле 1792 г. Прозоровскому послан был указ расследовать, не печатает ли Новиков, в противность закону, книг церковной печати. Прозоровский послал для ареста Новикова, который серьезно больной жил в своей усадьбе Авдотьине, гусарскую команду, так перепугавшую детей Новикова, что они всю жизнь после того страдали нервными припадками. Не находя доказательств против Новикова, Прозоровский просил о присылке знаменитого следователя того времени, Шешковского, и представлял о неудобствах передачи дела Новикова обыкновенному суду. Еще до окончания следствия императрица указом от 10 мая 1792 г. повелела тайно перевезти Новикова в Шлиссельбургскую крепость, где новые его допросы вел Шешковский. 1 августа 1792 г. императрица подписала указ о заключении Новикова в Шлиссельбургскую крепость на 15 лет. В указе говорилось, что и это решение было смягчением "нещадной" казни (т. е. смертной), которой он подлежал бы по силе законов за свои "обнаруженные и собственно им признанные преступления", "хотя он и не открыл еще сокровенных своих замыслов". Из напечатанных во II т. "Сборника Исторического Общества" вопросных пунктов, какие поставлены были Новиковым, и его ответов видно, что Новиков обвинялся в "гнусном расколе", в корыстных обманах, в деятельности масонской (что не было запрещено ни раньше, ни после), в сношениях с герцогом Брауншвейгским и др. иностранцами, в сношениях с великим князем Павлом Петровичем. Все эти обвинения указ 1 августа относит не к одному Новикову, а ко всем его соучастникам-масонам; пострадал же один только Новиков, хотя он и не считался главой москов

ских масонов. Собственно против одного Новикова выставлено было обвинение в нарушении данной им в 1786 г. подписки не торговать книгами, признанными зловредными; но в этом не было "государственного" преступления. Даже князь Прозоровский был поражен исходом дела Новикова: "я не понимаю конца сего дела, - писал он Шешковскому: как ближайшие сообщники, если он преступник, то и те преступники". Карамзин, выразивший сочувствие в судьбе Новикова в своей оде к Милости, искал причины осуждения Новикова не в официально выставленных против него обвинениях и, между прочим, на первом месте поставил раздачу Новиковым хлеба голодающим, которая казалась подозрительной, так как не знали источника затраченных им при этом средств. Четыре с половиной года провел Новиков в крепости, терпя крайнюю нужду в самом необходимом, даже в лекарствах, хотя заключение его самоотверженно разделял д-р Багрянский. Император Павел I в первый же день своего царствования освободил Новикова. Новиков был взят в крепость еще в полном развитии его сил и энергии, а вышел оттуда "дряхл, стар, согбен". Он вынужден был отказаться от всякой общественной деятельности и до самой своей смерти (31 июля 1818 г.) прожил почти безвыездно в Авдотьине, заботясь о нуждах своих крестьян и об их просвещении.

Никола́й Ива́нович Новико́в (27 апреля (8 мая) , Тихвинское-Авдотьино , Московская губерния - 31 июля (12 августа) , там же) - российский журналист , издатель и общественный деятель , масон , одна из крупнейших фигур Русского Просвещения .

Юность

В 1772 году Новиков выступил с новым сатирическим журналом - «Живописцем », лучшим периодическим изданием XVIII века . «Живописец» проводил те же идеи, что и «Трутень»: в ряде статей, из которых одни принадлежали И. П. Тургеневу , другие приписывались А. Н. Радищеву , он сильно и горячо ратовал против крепостного права . В 1775 Новиков издал книгу «Живописец», в которой собрал лучшие статьи из одноименного журнала и «Трутня» в переработанном виде.

Издание памятников истории

Одной из важнейших задач Новиков считал борьбу против преклонения дворянства перед иностранщиной, за национальные основы русской культуры. Одновременно с сатирическими журналами он выпустил ряд исторических изданий. Среди них книга «Опыт исторического словаря о российских писателях» (1772) , а также «Древняя Российская Вивлиофика …» - издававшиеся ежемесячно памятники русской истории (1773-1776), «Древняя Российская Идрография » (т. I, 1773 - описание московского государства, составленное при Фёдоре Алексеевиче), и другие издания исторических материалов. Он первым издал «Скифскую историю » А. И. Лызлова .

Новиков сознавал необходимость в издании исторических памятников палеографической точности, свода разноречий, составления алфавитных указателей и т. п. , иногда прилагал эти приёмы при пользовании несколькими списками (например, в «Идрографии»). Материал для своих изданий памятников старины Новиков черпал из древлехранилищ частных, церковных, а также государственных, доступ к которым был разрешён ему императрицей в 1773 году. Новиков сам составил себе собрание рукописей исторического содержания. Много материалов доставляли ему Миллер , князь Щербатов , Бантыш-Каменский и другие, также Екатерина II, поддержавшая издание «Вивлиофики» щедрыми субсидиями.

В 1787 году «Бархатная книга» была издана Н. И. Новиковым под названием «Родословная книга князей и дворян российских и выезжих» и является ценным документом для генеалогических исследований.

В масонстве

В 1784 году из «Дружеского общества» выделилась «Типографическая компания», исключительно для печатания книг, из 14 членов, в том числе 12 франкмасонов. Вдохновителем этой компании был Н. И. Новиков. Дружеское общество и Типографическая компания выпустили множество книг, частью общего содержания, частью специально масонских. В том же году, по требованию комиссии народных училищ в Петербурге, были уничтожены некоторые учебники и запрещено печатание «Истории ордена иезуитов ». В 1785 году к франкмасонству присоединились Карамзин и некоторые другие замечательные личности. Но развитию франкмасонства грозила сильная опасность. Императрица Екатерина II , относившаяся к нему подозрительно в последнее время, предписала произвести обыск в книжной лавке Н. И. Новикова и поручила митрополиту Платону испытать Новикова в Законе Божием и осмотреть изданные им книги. Новикова митрополит признал верным правилам церкви, но четыреста шестьдесят одно сочинение было опечатано.

В 1787 году во время неурожая и возникшего вследствие этого массового голода Новиков начал оказывать филантропическую помощь крестьянам своего имения Авдотьино, а затем и соседним деревням. Израсходовав на сие свыше 50000 рублей (при поддержке Г. М. Походяшина), он спас от голодной смерти мужиков из 100 селений. Не стерпев такой дерзости, императрица Екатерина подписала указ «о запрещении в продажу всех книг, до святости касающихся». Было изъято из лавок и сожжено свыше 330 изданий, большая часть из которых вышла в типографиях Новикова . По приказу императрицы от 17.10.1788 Новикову было отказано в продление аренды Университетской типографии. Тяжело заболев, в июне 1789 он удалился из Москвы в Авдотьино. В 1791 Типографическая компания официально самоликвидировалась, передав все имущество и долги персонально Новикову.

В 1790 году в Москву назначен был главнокомандующим князь Прозоровский , человек невежественный, подозрительный, жестокий, выдвигавшийся угодничеством. Он посылал на Новикова доносы, вызвавшие отправление в Москву графа Безбородко для производства негласного дознания; но Безбородко не нашёл никаких поводов к преследованию Новикова.

Услышав об аресте Новикова, князь Разумовский возмутился: «Больного старикашку взяли под караул, а расхвастались, как будто город захватили ». Николаю Ивановичу предстояли допросы в Москве и пытки в Петербурге .

Ещё до окончания следствия императрица указом от 10 мая 1792 года повелела тайно перевезти Новикова в Шлиссельбургскую крепость , где новые допросы делал ему сам Шешковский .

Однако следствие смогло предъявить обвинения, основанные лишь на подозрениях, которые были столь неубедительными, что суд устраивать было просто неприлично . Наконец, 1 августа 1792 года императрица подписала указ о заключении Новикова без суда в Шлиссельбургскую крепость на 15 лет. Новиков обвинялся в «гнусном расколе», в корыстных обманах, в деятельности масонской (что не было запрещено ни раньше, ни после), в сношениях с герцогом брауншвейгским и другими иностранцами (сношения эти касались исключительно масонства и никакого политического значения не имели). Указ Екатерины гласил: «…хотя Новиков и не открыл сокровенных своих замыслов, но непризнанные им преступления столь важны, что Мы повелели запереть его в Шлиссельбургскую крепость » .

Все эти обвинения указ относит не к одному Новикову, а ко всем его соучастникам-масонам; пострадал же один только Новиков, хотя он даже не считался главой московских масонов. Даже князь Прозоровский был поражён исходом дела Новикова: «Я не понимаю конца сего дела , - писал он Шешковскому, - как ближайшие сообщники, если он преступник, то и они преступники ».

Из 15 лет Новиков просидел только 4 года - императрица умерла, а новый император Павел Первый в первый же день своего царствования приказал освободить Новикова за отсутствием вины . Однако, Новиков был заключён в крепость ещё в полном развитии его сил и энергии, а вышел оттуда «дряхл, стар, согбен».

Но на свободе ждала страшная новость - пока он сидел в Шлиссельбурге, всё его имущество было продано с аукциона, в том числе и имение Авдотьино. Однако, Новиков смог добиться возвращения усадьбы, но при этом его финансовое положение было таким плачевным, что пришлось заложить имение. На вырученные деньги Николай Иванович планировал снова отремонтировать усадебные постройки, но оказалось, что будет дешевле всё построить заново .

Новиков построил для крестьян четырёхквартирные кирпичные дома, которые называл «домами связи». Такое название было дано, потому что Новиков считал, что цивилизация разрушила былую естественную связь между людьми. Люди разъединились, отгородились друг от друга. Эту стену между людьми и должны были сломать «дома связи». Это, фактически, была первая коммуна в России .

Также, Николай Иванович мечтал возродить связь человека с природой. Он занимался садоводством, разбил в имении фруктовый сад, много времени проводил в парке. Друзья слали ему семена различных культур (цветов, клевера), черенки вишен, груш, яблонь .

Он вынужден был отказаться от всякой общественной деятельности и до самой своей смерти 31 июля (12 августа ) прожил почти безвыездно в своём Авдотьине, заботясь лишь о нуждах своих крестьян, об их просвещении и т. п.

Новиков буквально выбивался из сил, чтобы поправить свои дела. Но дети были плохими помощниками, так как они страдали эпилепсией, начавшейся в день его ареста. В декабре Новикова каждый год охватывала паника - нужно было где-то доставать средства для очередного взноса по закладной, ведь, если этого не сделать, то всё имущество могло пойти «с молотка». В 1817 году Новикову пришлось особенно трудно, он едва смог в последний момент собрать деньги. Сразу после этого у него случился инсульт и он потерял память и вскоре умер .

После его смерти Николай Михайлович Карамзин подал императору Александру Первому прошение, в котором значилось: «Новиков, не уличённый ни в каком государственном преступлении, был жертвою подозрения, извинительного, но несправедливого. Бедность и несчастье его детей подает случай государю милосердному вознаградить в них усопшего страдальца ». Но император не внял просьбе, и заложенное имение было продано с публичного торга за долги .

Несмотря на это, в Авдотьине сохранилась благодарная память о Николае Ивановиче.

Память

Примечания

Новиков Николай Иванович // Краткая литературная энциклопедия / Гл. ред. А. А. Сурков. - М. : Сов. энцикл., 1968. - Т. 5.
Новиков, Николай Иванович // Энциклопедический словарь / Министерство культуры СССР. - Л. : Главное управление полиграфической промышленности, 2-я типография «Печатный двор им. А. М. Горького», 1953. - С. 505.
, С. 78–82.
Опыт исторического словаря о российских писателя / Собрал Николай Новиков. - СПб., 1772. - 278 с.
Сергей Карпачев. Тайны масонских орденов. - М.: «Яуза-Пресс», 2007. - с. 34. - ISBN 978-5-903339-28-0
Серков А. И. Русское масонство. 1731-2000 (Энциклопедический словарь) - М.: «РОССПЭН», 2001. - 1224 с., илл. ISBN 5-8243-0240-5
Аржанухин С. В. Шварц Иван Григорьевич. МегаЭнциклопедия Кирилл и Мефодий
см. Новиков, Шварц, Дружеское общество
«Устав вольных каменщиков» (неопр.) . Дата обращения 25 ноября 2002. Архивировано 25 ноября 2002 года.
Берков, Павел Наумович . Сатирические журналы Н.И. Новикова. - Изд-во Академии наук СССР, 1951. - 616 с.
// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
Санктпетербургские ученые ведомости на 1777 год. 0
Пирожкова Т. Ф. Журнал для «прекрасного пола» // «Вестник Московского университета» - (Сер. 10. Журналистика). - 1994. - № 6. - С. 26-37.
Щепкина Е. Дамские и модные журналы былых времен // «Союз женщин». - 1909. - № 5-6. - С. 25-26.
Смеюха В. В. Развитие отечественной женской прессы в конце XVIII первой половине XIX веков // Филологический вестник Ростовского университета. - 1998. - № 1. - С. 64-67.
, С. 123–124.
, С. 145–146.
, С. 153–154.
Фотография Мемориальной доски на доме Н. И. Новикова в Авдотьино 7 апреля 2007. // Wikimedia Commons, 9 апреля 2007.
Карпачев С. П. Тайны масонских орденов. - М.: «Яуза-Пресс», 2007. - 352 с. - ISBN 978-5-903339-28-0
Россия и гнозис: Судьбы религиозно-философских исканий Николая Новикова и его круга // Сайт культурно-просветительского журнала «Дельфис» (www.delphis.ru) 09.10.2012

Путин правит? Ошибаетесь. Да как это «раб на галерах» может чем-то править, кроме собственного инструмента - весла! И самое важное: надо иметь в виду, что раб на галерах - это ведь не просто гребец на лодочке, этот гребец прикован цепью к этой самой галере. И что ещё более важно: гребца понуждают исполнять чужую волю посредством грубой силы.

«Если бы Путину дали уйти, то он давно с удовольствием бы ушёл. Одно из первых его интервью, оно было официально опубликовано, с Березовским, когда ему Березовский задаёт вопрос: Владимир Владимирович, а вы бы как хотели?.. - Я бы хотел как вы: получать много денег и жить за границей…»

Понимаете, он бы хотел, но кто ж ему это позволит!

Если правообладатель не удалит видеоролик, можете посмотреть нарезку интервью профессора ВШЭ Ю.А. Несневича.

Итак, если не Путин управляет страной, то кто?..

Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к истории России, начиная с ленинских времён правления. Как известно, первых лиц в стране особо охраняют, а после инцидента с Фанни Каплан охрана была усилена, и этим делом стали заниматься особые органы власти. Более того, кандидаты в личную охрану вождя назначались высшей партийной властью.

Просматривается некая важная закономерность. Получалось так, что личная охрана вождя в стране всегда назначалась его преемником. Охрану Владимира Ильича подбирал Сталин, а охрану Сталина подбирал… наверное, не поверите - Н.С. Хрущёв. Многие убеждены, что этим занимался Берия, но это не так. Лаврентий Павлович всецело был поглощён «Атомным проектом», и, скорее всего, не он инициировал отстранение с дальнейшим арестом в апреле 1952 года генерала Н.С. Власика от должности личного охранника Сталина. Известна историческая фраза, сказанная генералом во время ареста: «Меня арестовали, значит, скоро не будет Сталина».

Новым начальником охраны Сталина был назначен полковник Н. Новик. Во всяком случае, подобные назначения должны были утверждаться на политбюро, а этим вопросом тогда руководил непосредственно Н.С. Хрущёв.

Посмотрите, пожалуйста, интервью историка-исследователя Александра Николаевича Дугина.

Но дальше ещё интереснее будет. Николай Петрович Новик в момент кризиса, приведшего к смерти Сталина, отсутствовал на посту, потому что, дескать, находился в больнице с приступом гнойного аппендицита, а значит, всей операцией ускорения ухода тяжелобольного вождя управляли другие. Управляли этой операцией непосредственно Н.С. Хрущёв вместе с С.Д. Игнатьевым, тогдашним министром МГБ СССР. Под это дело была подложена этакая «прокладка» в виде знаменитого «дела врачей» - понятно, чтобы было на кого свалить вину за смерть вождя. А потом стремительно арестовали Берию и ещё более стремительно тут же расстреляли, потому что опасались, что уж кто-кто, а Лаврентий Павлович очень быстро разоблачит истинных виновников смерти Сталина.

Кстати, когда снимали Хрущёва, то сначала полностью сменили его личную охрану. Никита Сергеевич не дурак - сразу всё понял и в дальнейшем рыпаться не стал, на пленуме покаялся, в общем, с отставкой согласился.

Потом, спустя много лет, Леонид Ильич попросится на покой: «Отпустите… дескать, стар я уже управлять такой махиной». Но кто ж позволит рабу вот так взять да и ни с того ни с сего покинуть галеру. Вот и тянул весло до гробовой доски. Представляете, мы полагали, что Леонид Ильич что скажет - так и будет. Потому что у него власть. Вот скажет: «Я ухожу, а вы пошли все к чертям», - встанет и уйдёт домой, и больше не выйдет на работу в офис политбюро. С утра поедет на рыбалку, потом на дачу. Зимой на охоту. Ну, ну, помечтать - оно не вредно. Однако для того и существует личная охрана, которая утром подымет ни свет ни заря, упакует как надо и отвезёт куда надо. И заставит работать, то есть грести веслом.

А Горбачёв, он что, не мог вот так взять, да и уехать с Фороса? Конечно, смог бы! Но у него ведь была охрана - и этим всё сказано. Кто ж позволил бы очередному рабу сбежать с галеры. Борис Николаевич, когда это всё понял, просто ушёл в запой. В результате весло, выпадающее у него из рук, частенько приходилось поднимать его личному охраннику. Этот довольно-таки простой способ ухода от ответственности заметили и учли, и при назначении следующего гребца на галеры ему просто запретили пить! Может быть, «зашили», может быть, взяли подписку… - кто их знает. А страна-то как радуется! Смотрите, дескать, этот-то совсем… даже ни капли в рот! А он бы и рад хоть иногда расслабиться чисто по-нашенски, накатив стопку-другую, но где там… личная охрана тут как тут. Отслеживает, оберегает здоровье. Тренажёры, плавание, ночной хоккей - пожалуйста, это «рабу на галерах» разрешается.

Надеюсь, теперь читатель понял, что страною управляет не символ власти - президент, а ТОТ, КТО ЕМУ НАЗНАЧАЕТ ОХРАНУ, либо ТЕ, КТО УПРАВЛЯЕТ ТЕМ, КТО НАЗНАЧАЕТ ОХРАНУ. Помните, был такой Золотов. Так это не он назначал охрану. Он был ближайшим охранником, типа генерала Власика. Золотов входил в структуру ФСО, какой-то там отдел. Понятно, ФСО кто-то возглавляет, но есть группа, которая назначает на пост главы ФСО. Но вот что важно! Есть группа, которая подбирает персон в личную охрану «рабу на галерах», чтобы не сбежал или не запил. Одним словом, исполнял обязанности символа власти.

У нас тут намечаются важные выборы, и некоторые просто удила закусили, рвутся в «рабы», наивно мечтая, что будут править. А ведь знаете, могут ведь и пригласить. Добро пожаловать Алексей Анатольевич, скажут. Сначала после назначения будут помпезные встречи, зарубежные приёмы, благо авиапарк всегда под парами, будут телевизионные шоу, появится обслуга, эскорт с мигалками. Потом, когда «раб» войдёт во вкус, попросят взяться за весло и… грести… до гробовой доски, потому что прикуют цепями, как и положено рабу на галерах. И заметьте… ни капли в рот! Семья или то, что останется от семьи, попытается сбежать. Но где там. Охрана и там всех, кого надо, найдёт и тут же «станет охранять» денно и нощно.

«Раб на галере» призван исполнять чужую волю. При этом ответственность за всё несёт раб. Не правда ли, здорово получается! Чтобы поддерживать видимость конституционной власти, «рабу» будут разрешать - нет, скорее всего, его будут понуждать - проводить телевизионные шоу, в которых «раб» продемонстрирует прямое осуществление власти. По студии будет бегать генеральный прокурор и кого-то штырить, а «раб» с расстояния десятков тысяч километров на глазах честного народа вдруг обустроит детские песочницы, а заодно понудит нерадивых мужей лояльно относиться к некоторым женским шалостям. Население и электорат пребывают в восторге! Ах, да, ещё «рабу» будет позволено принимать верительные грамоты - так положено у них там.

Но вот если он попытается проводить какие-то «майские указы», это закончится так же, как деофшоризация страны. Помните, в далёком 2013 году в своём послании Федеральному собранию Путин попросил разобраться с проблемой офшоров, то есть провести деофшоризацию экономики страны. И вот уже в наши дни правительство окончательно отказалось от идеи принудительного перевода системных компаний из офшоров в российскую юрисдикцию. Это невозможно, заключила комиссия в соответствующем докладе первого вице-премьера И. Шувалова. Переводя на русский язык, «раба на галерах» просто послали нафиг с его проблемой деофшоризации.

Поддерживаю высказывания Юлия Анатольевича. В своей статье «Неофеодальный путь деградации России» я писал: «Абсолютно неважно, кто сегодня или в 2018 году станет президентом Великой феодальной державы - Путин, Медведев, Собянин, Навальный, - это не имеет никакого значения для страны и её жителей». Следовательно, надо менять систему, а не довольствоваться сменой на галере действующего «раба» на любого другого. А вот как это сделать - этого никто не знает. Потому что никто не рискнул честно признаться, что в стране давно уже никакая не демократия, а неофеодальный строй. А значит, о каких выборах может идти речь? Весь пафос будущих претендентов на должность «раба на галере» сводится к банальному лозунгу «Всех коррупционеров посажу!». Но кто ж ему это позволит.

К тому же в России нет коррупции. Это просто такая система взимания оброка. И «раб», пришедший на символический президентский пост Великой феодальной державы, будет делать то же самое, что делал его предшествующий «раб на галере».

Добро пожаловать, всех желающих на галеры в рабы!